Афанасьев Анатолий - Московский Душегуб
МОСКОВСКИЙ ДУШЕГУБ
Анатолий АФАНАСЬЕВ
Анонс
Молодая красивая женщина становится профессиональным убийцей на службе у московской мафии.
Она безжалостна к своим жертвам, но ее настигает любовь...
Глава 1
1984 год
Девушка, стоявшая на ступеньках Курского вокзала, была в джинсах и светлом плаще, в руках держала чемоданчик из кожзаменителя и спортивную сумку-рюкзачок. Она привлекла внимание угрюмого горожанина лет тридцати. Он подошел сбоку и негромко спросил:
- Куда надо? Могу подбросить.
Девушка посмотрела на него с радостной гримаской - ее первый собеседник в Москве.
- Вы именно меня хотите подбросить? Или вам все равно кого?
- Как это?
Нет, подумала она, этот недотепа ей без надобности, но на всякий случай поинтересовалась:
- И сколько заплатите?
- За что?
- Ну, за то, что подбросите.
Молодой человек под ее сияющим взглядом простодушно засопел носом:
- Ты что - ненормальная?
- Не понимаю, - огорчилась девушка. - У вас что же, в Москве, подбрасывают на халяву?
Калымщик красноречиво покрутил пальцем у виска и побрел к своему задрипанному "жигуленку".
Через час она сидела в ресторане "Минск" у самого окна. Бледные щечки ее раскраснелись, изумрудные глаза излучали небесный свет. Пожилой официант в куцем форменном сюртучке поневоле улыбался, разговаривая с ней.
Они уже почти подружились.
- Еще вам рекомендую, Танечка, - говорил официант, подливая в ее бокал шипучего красного вина, - обязательно посетите Воробьевы горы. Оттуда самый лучший вид на Москву.
- Но как же я все успею, - возбужденно захныкала Танечка. - Музеи, театры, выставки - и все это за два дня. И просто побродить по Москве. Ах, как я хочу просто побродить по Москве. Это же с ума сойти!
Николай Максимович, миленький, вы сказали, у вас есть племянник, студент?..
- Это чего есть, то есть, - с сомнением пробасил официант. - Но тут, понимаете ли, возможно, не лучший вариант.
Племянник официанта действительно был студентом и действительно знал город как свои пять пальцев, но в последнее время малость сошел с круга: редкий день являлся домой не под утро, да и то пьяненький. Не хотелось добронравному Николаю Максимовичу даже думать, как он может обойтись с наивной провинциалкой, глядящей на мир с таким восторгом, что даже заскорузлое, бронированное сердце официанта чуток оттаяло, а этого не случалось с ним, пожалуй, уже многие годы.
Достаточно грязи навидался старый ресторанный волк, чтобы понапрасну не ожидать от людей добра. Жизнь была к нему люта, но он редко поворачивался к ней незащищенным боком, И вот на тебе, какая оказия: сошла в чадный зал, будто Красная Шапочка из детской книжки.
- Что ж, я понимаю, - по липу девушки скользнула печаль. - Ваш племянник столичный юноша, ему будет скучно со мной. Но, знаете ли, дорогой Николай Максимович, я не такая уж совсем простушка. В школе за мной многие мальчики ухаживали.
Я и спеть могу в компании.
И станцую. И стихов много знаю наизусть. Я же все-таки круглая отличница. Вот так-то!
- Ты кушай, кушай, мясо остынет, - совсем по-домашнему пробурчал Николай Максимович. Было в этой деревенской девчушке, в этом неоперившемся птенце что-то завораживающее. Он никак не мог понять - что.
На стол ей много наносил, и все из лучшего: осетрина с лимончиком, грибная запеканка, утиные колобки, сметана полежская, солянка киевская огненная, со специями, и как венец обеденный, для укрепления бедер и талии - ароматный кусок парного филе, поджаренный с луком. Малявка даром что на гибкую лозинку похожа, уминала за двоих мужиков, -
